Чтец: Бой под Кущевской и Шкуринской.
Вместе с пылью обиду глотая,
Отступали...
Но вот у реки,
На пороге кубанского края,
Насмерть встали казачьи полки.
И у тоненькой жилочки Ей,
Что пульсировала в камышах,
Окопались в земле батареи,
Огрызались до боли в ушах.
Все смешалось — рассветы, закаты,
В дымном небе разведчик летал.
Полыхали кущевские хаты,
Гром над Шкуринской ядра катал.
Танки Клейста
Посадки крушили
И терзали простор полевой
И бросались хлеба под машины,
Непокорной тряхнув головой.
С красным верхом валились кубанки
На земли обожженную грудь.
И летели на танки
Тачанки,
Свою славу пытаясь вернуть.
Камышей подсеченную стенку
Принимала навеки река.
И опять генерал Кириченко
Под собою менял дончака.
Утомились и кони, и люди,
Утомилась от боя земля.
Поредели полки.
Кто же будет
Защищать города и поля?
Генерал надевает папаху,
Востру шашку подносит к губам
И в дивизии мчится без страха:
«Казаки,посрамим ли Кубань?
Опозорим ли гордую славу
Нашей кровью политых знамён?
За великую нашу державу
Шашки-вон!»
С гиком сотни казачьи рванулись.
Распустили в степи веера.
Над курганами птицей взметнулось
Громовое «ура!»
Земля гудит,
Звенит ковыль,
Огонь в груди,
А в горле пыль.
Руби,коли
За честь земли!
По каскам - хвать,
Едрёна мать!
По злым глазам
Сквозь пыль и дым,
По голосам
Чужим,чужим.
И вновь с бугра
Летит «ура!»
Руби,коли!
За честь земли
Над Кущевскою небо дымится,
Кровь окрасила воды реки.
Трижды брали родную станицу.
Трижды гнали врагов казаки.
И ещё бы, наверно, рубились,
Но отход им приказан уже.
Только мертвые не подчинились
И остались на том рубеже.
И сейчас еще всадник бессмертный
Скачет,скачет в степной стороне,
Обгоняя горячие ветры
На бессменном —
Из камня --
Коне.
